Допинг в ГДР

Введение

С вхождением СССР в олимпийское движение, спортивные состязания, особенно на Олимпийских играх, все больше и больше становятся частью большой политики. Советская команда дважды - в 1956 году в Мельбурне и в 1960 году в Риме - обходит команду США по количеству завоеванных медалей. Вся социалистическая пресса взахлеб шумит о том, что победы в спорте - лучшее подтверждение преимущества государственного строя. Обиженные американцы, которые раньше относились к Олимпийским играм, как к развлечению, все серьезнее и серьезнее задумываются о том, как одолеть русских в спорте.

И на этом фоне руководители ГДР решают: спорт - это та область, где заявить о себе можно громко, относительно недорого и в сравнительно короткие сроки. Спортсмен вырастает быстро - за 5-7 лет из новичка можно подготовить чемпиона и рекордсмена. А когда он побеждает на Олимпийских играх или на чемпионате мира флаг его страны поднимается в небо, радио и телевидение разносит гимн по всему свету.

Начинается разработка Генеральной концепции развития спорта в ГДР. Делается она по-немецки прочно и аккуратно. Концепция учитывает все стороны подготовки, все детали. Расписывается степень участия и ответственности всех организаций: Министерства обороны и госбезопасности. Академии наук, прессы, финансистов, строителей, психологов. С самого начала реализации этой концепции ни одна спортивная стройка в ГДР не задерживалась, ни одно мероприятие не срывалось.

Руководители ГДР прекрасно понимали, что для развития всех олимпийских видов спорта у них не хватит ни денег, ни населения. Поэтому первым шагом была жесточайшая селекция. Схема примерно такая: если в одном и том же бассейне одновременно могут тренироваться или двадцать пловцов, или двадцать ватерполистов, но ватерполисты в лучшем случае способны завоевать одну олимпийскую медаль, а пловцы - 10 или 15, то решение принималось автоматически - закрыть водное поло. Неподалеку от Берлина была расположена одна из главных тренировочных баз ГДР "Шпортшуле Линдов". Так вот, плавательный бассейн в Линдове был спроектирован так, что по всей его длине на высоте примерно полутора метров над водой был построен пешеходный мостик с перилами. Якобы для того, чтобы тренерам было удобнее наблюдать за пловцами. А на самом деле, о чем тренеры сборной ГДР рассказывали в частных беседах, так сделано было для того, чтобы ватерполисты в этом бассейне не могли тренироваться ни в коем случае.

Судьбу водного поло в ГДР разделили баскетбол, синхронное плавание, ряд других видов спорта. Остальные были подвергнуты строгому анализу по степени их развития в стране, перспективности, уровню конкуренции на мировой арене. Работа эта была окончательно завершена к 1969 году, когда своим решением от 22.04.1969 г. Президиум ДТСБ к ранее упомянутым "неперспективным" видам добавил хоккей, современное пятиборье и горнолыжный спорт.

Зато оставшимся олимпийским видам спорта открывалась поистине "зеленая улица". Если уж решили развивать санный спорт или бобслей - для этого вида делалось все необходимое. Строились специализированные трассы, закупался или изготовлялся дорогостоящий инвентарь. Если пловцам для успешной подготовки нужно было периодически проводить тренировки в среднегорье - на высоте 1800-2000 м, а гор такой высоты в ГДР просто нет, заключалось правительственное соглашение с Болгарией и на средства ГДР строился тренировочный центр в Бельмекене. При этом в договоре четко было расписано, что бесплатно этим центром могут пользоваться лишь члены команды ГДР и Болгарии. Если в расписании есть "окна", можно, но уже за плату, принимать команды других стран. Но если, например, в бассейне или в зале тренируется команда ГДР, то туда не допускается никто, включая болгарский обслуживающий персонал. Столь же детально были проработаны и другие вопросы. По приоритетным видам спорта организуются школы-интернаты для подготовки резерва. Весь распорядок дня в этих интернатах строится так, что лучшее время отдается тренировкам и восстановительным процедурам, а уже в оставшиеся часы назначаются уроки по общеобразовательным предметам. Как любил говорить главный тренер сборной ГДР по плаванию Вольфганг Рихтер: "как и когда ребенок будет заниматься литературой или географией - это забота учителя, он за это зарплату получает". Словом, детальное описание Генеральной концепции - предмет особый и потребует отдельного обсуждения. Здесь приведем только несколько примеров.

Спортивный отбор

Вопрос о том, когда, как, на основании каких тестов можно определить степень предрасположенности ребенка к тому или иному виду спорта, найти будущую звезду, продолжает обсуждаться по сей день. В ГДР эту проблему решили. Как сказал нам один немецкий коллега: "Мы никаких особых открытий не делали. Внимательно изучили труды ваших специалистов - Набатниковой, Филина, Булгаковой - и взяли оттуда те тесты, которые любой человек может провести без сложного оборудования - дома, в школе, в детском саду.

Описание этих тестов и нормативы для различных возрастов и видов спорта мы разослали так широко, как только возможно, чуть ли не в каждый дом. В наших спортинтернатах каждую осень проводятся просмотровые сборы. Привести мальчика или девочку на просмотр может каждый: учитель из школы, папа, мама, постовой с перекрестка. В интернате в течение двух недель ребенка изучают уже углубленно: медики, психологи, физиологи, тренеры. Если после этого юного спортсмена зачисляют в интернат, то тем же приказом рекомендовавшему его человеку выписывается премия, равная примерно годовой (!) зарплате школьного учителя. Можете себе представить, сколько у нас добровольных помощников. Такой человек ребенка и взвесит, и обмерит, и домой к нему сходит с родителями познакомиться. Многие из них и приборы кое-какие за свои деньги покупают, и на каждого перспективного малыша по несколько лет журнал наблюдений ведут".

Родительская любовь

Если перспективный мальчик живет с семьей в Ростоке, а в интернат его зачисляют, предположим, в Дрездене, то родителям предлагают выбор: либо видеть своего сына только по большим праздникам, либо переехать в Дрезден, причем, как правило, с повышением по службе и улучшением жилищных условий.

И, наконец, последний пример. Информация. Каждый спортивный руководитель мечтает о том, чтобы его тренеры регулярно повышали свою квалификацию, были в курсе последних новостей из области теории и практики спорта. Однако в большинстве случаев у тренера-практика возможности получать свежие книги и журналы ограничены, да и времени для чтения не остается. Как эту задачу решали в ГДР? В НИИ физической культуры и спорта (ФКС) был большой отдел спортивной информации. Нам его с гордостью показывали. Кстати, разрешение на посещение даже для специалиста из СССР выдавалось на весьма высоком уровне. Отдел получал, переводил и систематизировал научную и методическую информацию из очень многих стран мира. Большое внимание уделялось советской литературе, даже те, журналы и сборники по вопросам тренировки сборных команд, которые издавались у нас под грифом "ДСП" и распространялись строго по спискам, неизвестно какими путями попадали в ГДР и аккуратно хранились в Лейпциге. Сами видели. Спрашиваем: "А как вы добиваетесь того, чтобы тренеры эту информацию получали и, самое главное, изучали?" Ответ: "Каждый месяц мы издаем тематические сборники по видам спорта, куда включаем рефераты всех работ, которые могут представлять интерес для тренера. Рассылаем их в клубы и интернаты. Тренер должен направить нам ответ, не обязательно длинный, но конкретный. Например, в полученном мною сборнике содержатся рефераты десяти статей. Пять из них мне хорошо известны, и эту информацию я давно использую в своей работе. Еще две статьи содержат откровенную чушь. А статьи № 3, 5 и 8 меня заинтересовали, прошу прислать оригиналы и переводы. Все тренеры из списка, по которому рассылаются сборники, зарплату получают из кассы ДТСБ. Так вот, если он со своим ответом запаздывает, то и очередная зарплата к нему запоздает тоже". Просто и действенно. А тот, кому такое нарушение прав трудящихся не нравится, может идти работать на завод.

Возникает мысль - при такой совершенной организации работы можно добиться высоких результатов и без фармакологии. Читатель, перефразируя классика, вправе задать вопрос: "А был ли допинг. Может быть, допинга-то и не было?" Ответим сразу. Был, еще как был. И в книге доктора Шпитцера, которая в дальнейшем будет цитироваться, примеров тому более чем достаточно.

Допинг в ГДР

Первая фаза - "до появления анаболиков"

Начать стоит с того, что допинг изобрели отнюдь не в ГДР. Еще скандинавские викинги и древние эллины перед боем или олимпийскими состязаниями были отнюдь не прочь поесть или выпить что-нибудь, чтобы стать сильнее, быстрее, выносливее. Из прошлого века дошли до нас рассказы о том, что как только поединки боксеров, скачки, собачьи бега стали приносить приличные деньги, тут же даже британские джентльмены стали задумываться о том, что будущего победителя стоит чем-нибудь подкормить. Да и вообще это в природе человеческой. У кого не возникала мысль о том, что совсем неплохо было бы просидеть "сиднем тридцать лет и три года", а потом встретить "калик перехожих", попить из их рук водицы родниковой и - готов богатырь. Можно крушить супостатов. Случаи применения допингов и даже смерти от их передозировки известны в мировом спорте. Причем бывало это тогда, когда о возможности возникновения ГДР никто и не помышлял.

Естественно, что, желая быстро добиться спортивных побед, в ГДР задумались и о допинге. Главное отличие состояло в том, что страна уже к этому времени (начало шестидесятых) располагала мощной и хорошо организованной спортивно-медицинской службой. Вот что пишет в своей книге д-р Шпитцер: "спортивно-медицинская служба ГДР в описываемый период включала есебя 1540 сотрудников", 400 дипломированных врачей. В это количество входили:

- 50 сотрудников руководящего органа в Берлине,

- 30 врачей спортивных федераций,

- 250 сотрудников спортивно-медицинского центра в Берлине (правда, большинство из них официально числились в штате спортобщества "Динамо"),

- 60 сотрудников в армейском спортивном обществе "Форвертс",

- 950 сотрудников в районных центрах и клубах,

- 200 сотрудников в реабилитационном медицинском центра "Крайша".

За последующее десятилетие это число выросло еще на треть и в 1975 году включало уже "332 врача, из которых 119 имели специализированное спортивно-медицинское образование и еще 113 проходили в этот период специальную переподготовку. Зимой 1988 года в этой службе был занят 1971 работник, в том числе 578 врачей с высшим образованием и 104 дипломированных специалиста по смежным дисциплинам".

К слову сказать, в это же время в Советском Союзе врачей по специализации "спортивная медицина" готовили только на медицинском факультете Тартусского университета в Эстонии. Нужных специалистов катастрофически не хватало, и с командами, в том числе первыми сборными, работали в качестве врачей стоматологи, гинекологи, окулисты. Что поделать, как гласит афганская пословица - "цирюльник учится своему мастерству на голове сироты".

Следует признать, что спортивно-медицинская служба ГДР изначально создавалась не для работы с допингами или, вернее, не только для работы с ними. В задачи службы входили медицинский контроль состояния здоровья спортсменов, профилактика травм и заболеваний, лечебно-восстановительные мероприятия. Но сама машина была создана - машина мощная, надежная, быстроходная. А возить на ней продукты для голодающих или патроны для гангстеров - дело владельца, ему и решать. На первых порах речь шла о том, что в книге Шпитцера названо "классическими допингами". Для читателя, не занимающегося этой проблемой профессионально, дадим некоторые пояснения. К этой категории относят обычно целую группу препаратов, имеющих сходное действие. Дело в том, что в ходе биологической эволюции в организме любого живого существа вырабатывается своеобразный "предохранитель", не позволяющий ему произвольно расходовать свою энергию, свои жизненные силы "без остатка". Сколь бы активно не гонялся олень за своей подругой по лесу, в его организме всегда должен оставаться "неприкосновенный запас" энергосодержащих веществ, который позволит ему убежать, если из засады неожиданно выскочит стая волков. Человек не исключение. Если бегуна, который на финише марафонской дистанции в полном смысле этого слова валится с ног от усталости, тщательно обследовать, мы обнаружим в его крови, печени и других депо достаточно энергосодержащих веществ для того, чтобы бежать еще как минимум полчаса.

Но "предохранитель" срабатывает - и он падает. А если в этот момент из кустов выскочит тигр - он встанет и помчится. Так вот, подавляющее число так называемых "классических допингов" способно этот "предохранитель" отключать или, как минимум, ограничивать его действие. Именно поэтому они особенно опасны - практически все случаи смертельных исходов, связанные с передозировкой допинга, относятся к применению препаратов этого класса.

Для препаратов допингового класса в ГДР было найдено очень нейтральное определение "поддерживающие средства" -"Untersnutzende Mitter". Следует отметить, что в те времена в ГДР допинговые препараты не производились и не продавались. Купить их можно было на Западе, например, в Западном Берлине. Но как купить? Приобретать через спортивно-медицинскую службу значило бы перед всем миром расписаться в том, что применять их собираются именно в спорте. Следовало искать иной путь, и найти его было поручено подчиненному ДТСБ "Бюро поддержки спорта", в задачи которого вменялась не только "нелегальная выплата денег спортсменам, но и снабжение их допинговыми препаратами". Выход был найден. Министерство государственной безопасности ГДР имело каналы для закупки, в частности, в Западном Берлине, медицинских препаратов, которыми оно снабжало больницы и поликлиники, обслуживающие правительство страны. В этот же список были включены препараты, необходимые для спорта. В книге д-ра Шпитцера воспроизводится доклад "Предложение по организации медицинского обеспечения ведущих спортсменов и кандидатов в олимпийские сборные западногерманскими фармацевтическими препаратами", подготовленный д-ром Мюллером. Автор доклада достаточно интересен сам по себе. Доктор медицины Рудольф Мюллер являлся одновременно тренером сборной ГДР по прыжкам в воду. Органам госбезопасности он был известен как внештатный сотрудник "Эрнст Лахе". В период 1964-69 гг. - заместитель главного врача спортивно-медицинской службы. 1969-73 гг. - врач отделения неврологии и психиатрии клиники "Шарите". В 1980 году стал руководителем Управления международных отношений Министерства здравоохранения ГДР. По его предложению необходимый препарат (первитин) был получен правительственной клиникой, подготовлен для передачи и в июле 1964 года передан представителю спортивно-медицинской службы доктором Мюллером ("Эрнст Лахе").

Далее в докладе указывалось, что разовая закупка большого количества подобных препаратов в Западном Берлине, особенно в преддверии Олимпийских игр или других крупных международных соревнований может вызвать ненужные толки и подозрения. Поэтому предлагалось "используя тот же канал, закупать необходимые спортивно-медицинские препараты в Западном Берлине в течение всего года малыми партиями и хранить в надежном месте".

Препараты, естественно, не только закупались и хранились, но и применялись. Причем на первых порах применялись не всегда грамотно. Из служебного донесения того же "Эрнста Лахе" от 21.07.1965 (сотрудник был активный, его доклады, предложения и донесения только на страницах книги Г. Шпитцера приводятся 11 раз). Цитируем: "По оценке ведущего представителя госбезопасности, заболевание спортсмена Амплера во время велогонки Мира было вызвано передозировкой препарата первитин. Причиной явилось то, что личный тренер использовал препарат самостоятельно и без всякого врачебного контроля".

Принимаются соответствующие меры. Врачом команды назначается доктор Зигфрид Израиль, в личном деле которого вскоре появится запись "... внес большой вклад в успехи велосипедного спорта в ГДР, создав медико-биологические основы его развития". Какими были эти основы, явствует из доклада другого сотрудника госбезопасности ("Рольф") - врача доктора Кипке, который он сделал на закрытом совещании в медицинском центре "Крайша" 11 сентября 1971 года. Цитируем: "Специалисты по медицине едины во мнении: причины успехов спортсмена Шур, и других участников сборной ГДР на велогонках Мира следует искать не в их личных талантах, а в той системе поддерживающих средств, которую разработал и успешно применил доктор Израиль".

Работа шла не только в велоспорте. Так, за неделю до матчевой встречи с командой Австрии тренер сборной команды ГДР по футболу прибыл в медицинский центр Крайша "чтобы обсудить некоторые возможности повышения работоспособности игроков с помощью медицинских средств". По согласованию с тренером, игрокам было назначено применение Гемостила (Hemostyl). Кроме того, перед игрой им давались таблетки первитиноподобного препарата. Работоспособность всех футболистов на протяжении игры оставалась стабильной. Подобные же допинговые мероприятия (в оригинале именно Dopingmabnumen) мы рекомендуем провести перед матчем ГДР - Голландия". (Сообщение "Эрнста Лахе" от 06.04.67 г.).

Не обходилось без накладок. Так, перед матчем с командой Венгрии футболистов накормили чем-то таким, что они в течение всей игры чувствовали непреодолимую сонливость. По этому случаю, руководитель спортивно-медицинской службы Велш, который лично давал разрешение на применение препарата, получил нагоняй от шефа ДТСБ Манфреда Эвальда, а небезызвестный нам доктор Мюллер, который уже заготовил запас препаратов для следующей игры, вынужден был все таблетки срочно уничтожить. Вот что пишет о последствиях этого инцидента в своем рапорте майор госбезопасности Пфритшель: "Во время подготовки к матчу с командой Болгарии в Софии было предусмотрено провести соответствующую медицинскую подготовку нашей команды на базе в Киибауме. Д-р Велш побоялся разрешить эту "подготовку" перед выездным матчем, однако согласился провести ее перед ответным матчем в Лейпциге. Перед Лейпцигом наш представитель ("Эрнст Лахе") был готов провести необходимый курс, однако по требованию врача д-ра Штранта был отстранен. При этом д-р Штрант сослался на заместителя Велша д-ра Хеппнера (сам Велш был в отъезде), который безапелляционно заявил "мы больше ничего не будем применять, пока я не получу указаний от товарища Эвальда".

Далее майор пишет: "Тов. Эвальд естественно не мог компрометировать наш спорт и официально отклонил предложение о выдаче и применении препаратов. Наш представитель, не зная об этом, готовился провести предусмотренные процедуры, но, узнав о запрете, уничтожил подготовленные препараты. "Эрнст Лахе" считает, что, проведя запланированные процедуры, мы могли бы избежать падения работоспособности, отмеченного у футболистов во время второго тайма на матче в Лейпциге, и добиться победы. "Эрнст Лахе" вообще считает, что после своего возвращения д-р Велш из страха перед ответственностью и вследствие слабой профессиональной подготовленности может совсем запретить применение фармпрепаратов и тем самым нанести вред спорту в ГДР".

В тот же период в ГДР обратили внимание на некоторые противозачаточные средства. Тот же "Эрнст Лахе" сообщает: "Действие этих препаратов таково, что практически происходит имитация беременности. При постоянном применении этих таблеток, являющихся гормональными препаратами, происходит насыщение организма гормонами так же, как и при истинном оплодотворении. Прием препарата рекомендуется производить следующим образом: первая таблетка - на четвертый день после начала менструального цикла. Следующие 20 дней - по одной таблетке ежедневно". Оперативно принимается решение делегировать в спортивно-медицинскую службу полномочного представителя госбезопасности, поручив ему координацию исследований в этом направлении и по сходной тематике (предупреждение беременности, регуляция менструального цикла), а также контроль соблюдения режима секретности таких работ. Во всяком случае, по данным д-ра Шпитцера, перед Олимпийскими играми 1964 года как минимум спортсменок ГДР использовали эти таблетки.

Заканчивая описание "доанаболической фазы" применения допинга в ГДР, можно сказать следующее:

- допинг в этой стране применялся на самых ранних стадиях становления спорта;

- в получении необходимых препаратов участвовали (а стало быть, были информированы и заинтересованы) самые высокие правительственные инстанции;

- механизм реализации допинг-программ базировался на спортивно-медицинской службе, которая уже к тому времени была хорошо организована и располагала большим штатом квалифицированных работников.

Оставалось найти "верное средство".

Примечания:

Надо сказать, что такие мысли в головы тренеров по плаванию приходили не только в ГДР. Когда одному из ведущих тренеров СССР И.М. Кошкину предложили возглавить плавательный центр в Харькове, одним из его первых требований было снести прыжковую вышку, чтобы прыгунами в бассейне и не пахло.

ДТСБ - (DTSB - Deutscher Turn - und Sportbund) - Немецкий спортивно-гимнастический союз - аналог Спорткомитета СССР.

ФКС - FKC - Forschungsistitut fur Korperkultur und Sport. Лейпциг.

"Верное средство" найдено.

Появление анаболиков

Пока доктор Мюллер сражался с перестраховщиками, мешающими применению "классических допингов", для близких его сердцу препаратов этого типа возникла другая, не менее грозная опасность. Врач команды по легкой атлетике, д-р Хеппнер, практически в одно и то же время разработал несколько вариантов применения анаболиков и, что не менее важно, нашел понимание и поддержку у руководителя могущественного общества "Динамо". В результате он становится одним из руководителей спортивно-медицинской службы. Более того, он получает право выходить на контакт с территориальными медицинскими центрами, минуя д-ра Мюллера, хотя тот официально и являлся заместителем главы спортивно-медицинской службы, курирующим спорт высших достижений.

В дополнении к неприятностям д-ра Мюллера из другого, уже армейского спортобщества, приходит капитан-лейтенант (и тоже внештатный сотрудник госбезопасности) доктор медицины Ханс Гюртлер. Он назначается руководителем одного из секторов спортмедслужбы и включается в работу по этой тематике.

Д-р Мюллер к этой работе не только не привлекается, но даже не получает информацию о ней. Он впервые узнает об анаболиках на закрытой дискуссии 1968 года, где обсуждается, следует ли применять "оралтуринабол" в сборной команде по гимнастике. Стоит упомянуть, что оппонент и начальник Мюллера, д-р Велш, которого "Эрнст Лахе" обвинял в трусости и некомпетентности, на этой дискуссии держался молодцом и применение названного препарата всячески поддерживал. Впрочем, храбрость его вполне объяснима, так как выступление свое он завершил словами: "Проведение эксперимента утверждено товарищами Эвальдом и Орцеховским".

Однако отвлечемся ненадолго от ГДР. Поговорим просто об анаболиках. Сегодня, когда на эту тему пишут и говорят довольно много, и сам термин, и то, что под ним подразумевается, известны достаточно широко. Тем не менее, дадим некоторые пояснения. Анаболики - точнее, анаболические стероиды - производные мужского полового гормона тестостерона. Они в том или ином количестве присутствуют в организме любого человека и несут там ответственность за развитие так называемых вторичных половых признаков. Если в строю, одетые в одинаковые тренировочные костюмчики, стоят мальчишки и девчонки 9-10 лет, то отличить одних от других, особенно глядя со спины, бывает трудно. Более того, в этом возрасте девочки часто бывают и повыше и покрепче своих сверстников. Но проходит два-три года - и различия не заметить уже нельзя. У мальчиков и плечи пошире, и мускулатуры побольше. Грубеет голос, начинает пробиваться растительность на лице. Все это следствие работы соответствующих гормонов. Причем количество их в организмах разных людей может быть различным. Без всяких инъекций может вырасти женоподобный юноша с нежной кожей и округлыми формами или девушка с широкими плечами, узким тазом, развитой мускулатурой и грубым голосом. Все это, как говорится, от папы с мамой и Господа Бога. А вот если соответствующие гормональные препараты вводить в растущий организм, то подобных изменений можно добиться искусственно. Насколько известно, одними из первых этот метод стали использовать животноводы. Если во время откорма свинке дополнительно давать анаболики, то нарастать будет в первую очередь мясо. А если нет - то, в основном, сало. Более того, если такие периоды чередовать - можно получить деликатесный бекон, на срезе которого полоски мяса будут чередоваться с полосками сала.

Применяются анаболики и в медицине. Прежде всего, в случаях мышечной дистрофии. Если больному после тяжелой болезни, травмы или сложной операции необходимо "подстегнуть" процессы восстановления, прежде всего регенерации мышечной ткани, - назначается курс анаболических стероидов. Такой же курс, естественно в микроскопических дозах, может быть назначен недоношенному младенцу. Именно поэтому препараты этого класса продаются во многих странах в самых обычных аптеках.

Еще одно свойство анаболиков, которое, несомненно, привлекло внимание специалистов ГДР, заключается в том, что в отличие от "классических допингов", которые должны применяться непосредственно перед стартом, анаболики можно и нужно принимать задолго до соревнований, в период наиболее объемных и интенсивных тренировок. Следует вспомнить, что в то время допинг-контроль осуществлялся в основном на международных чемпионатах.

Поэтому особенно велика была опасность того, что препараты, принятые в день старта, будут обнаружены и идентифицированы. А курс анаболиков можно провести за три-четыре месяца до соревнований, своевременно прекратить его, а приобретенные двигательные качества (силу, силовую выносливость и быстроту) поддерживать иными, недопинговыми средствами. В этом случае любой допинг-контроль становился недейственным и безопасным.

Какие препараты были доступны в те времена? В 1965 году были завершены клинические испытания препарата "оралтуринабол" и он был разрешен к использованию в медицинской практике. (Некоторые фирмы выпускали его под названием "туринабол"). На Западе по рецепту можно было приобрести чистый тестостерон. Поскольку работа планировалась большая, ставить ее в зависимость от закупок на Западе сочли нецелесообразным. Перед фармакологами ГДР была поставлена задача - разработать собственные препараты и наладить их выпуск в необходимых количествах.

Выполнение этой задачи было поручено объединению Йенафарм и центральному институту микробиологии и экспериментальной терапии ЦИМЕТ в Йене. "Отцами анаболиков" в ГДР, по мнению автора книги, были работники объединения и института профессора Хемнитиус, Дернер, Шуберт и Оттель, все - внештатные сотрудники госбезопасности (ВС).

ЦИМЕТ и Йенафарм свою задачу выполнили. Упомянутые выше профессора не только обеспечили разработку и промышленное изготовление необходимого количества отечественного аналога западного "оралтуринабола", но и синтезировали собственный анаболик - "местанолон". Это снадобье официальную клиническую проверку не проходило и к использованию в "открытой" медицинской практике допущено не было, но в спорте под кодовым названием STS-646 использовалось достаточно широко. Труды были оценены по заслугам. Когда в 1979 году профессора Дернера представляли к Государственной премии ГДР, его коллега, профессор Оттель, он же ВС "Вольфганг Мартинсон", писал: "насколько мне известно, именно его (проф. Дернера) предложение изготавливать оралтуринобол на основе 5-Альфа-Бета-метаболитов послужило основой для концепции, впоследствии реализованной проф. Шустером".

Привлечение к работе таких серьезных организаций, как Йенафарм и ЦИМЕТ, стало возможным потому, что внимание к спорту в ГДР достигло, можно сказать, апогея. Упоминавшееся уже ранее "Бюро поддержки спорта" при ДТСБ было преобразовано в "Комиссию по делам спорта высших достижений" при ЦК Социалистической единой партии Германии (СЕПГ). Все мы хорошо знаем, что в странах, подобных ГДР, более высокой инстанции, чем ЦК, не было и быть не могло. Комиссия, создания которой Эвальд добился при поддержке Хоннекера, была в состоянии решать организационные, финансовые и любые другие вопросы так, как это было нужно для развития спорта в ГДР. Кстати об Эвальде. Манфред Эвальд - руководитель ДТСБ, при котором спорт в ГДР добился самых ярких побед, был, несомненно, примечательной личностью.

Приятели из ГДР по секрету рассказывали нам, что Манфред вступил в "гитлерюгенд" в 1945 году. Заметьте, не в 38-м или 41-м, когда многие вступали из карьерных соображений или просто от страха, а именно в 45-м, когда шаги советской армии были хорошо слышны в Берлине. Относиться к такому человеку можно по-разному, но отказать ему в мужестве и твердости характера нельзя.

Поставленную задачу - добиться олимпийских побед - Эвальд решал последовательно и успешно. Обратимся к статистике. На Зимних Олимпийских играх 1968 года в Гренобле сборная ГДР не входила в число 10 сильнейших команд. В 1972 году в Саппоро они уже занимают второе место, завоевав 4 золотые, 3 серебряные и 7 бронзовых медалей. Еще через четыре года в Инсбруке ГДР сохранила второе место (медалей стало больше - соответственно 7, 5 и 7). Наконец, в 1980 году в Лейк-Плесиде команда ГДР имела 9 золотых, 9 серебряных, 7 бронзовых медалей и заняла первое общекомандное место. На летних Олимпийских играх успехи спортсменов ГДР были не менее впечатляющими:

- Мехико - 1968 г. - 5 место - 9 золотых, 9 серебряных, 7 бронзовых.

- Мюнхен - 1972 г. - 3 место - 20, 23, 23.

- Монреаль - 1976 г. - 2 место - 40, 25, 25.

Когда осенью 1979 года начинался заключительный этап подготовки к московской Олимпиаде, на совещании в ДТСБ Эвальд сформулировал задачу команды ГДР очень изящно: "Мы должны сделать все для того, чтобы на Олимпийских играх в Москве первое место в общекомандном зачете заняла сборная социалистической страны". Весь последующий год в Спорткомитете СССР эту фразу часто цитировали на всех уровнях, достаточно ярко представляя себе, какие последуют оргвыводы, если на московской Олимпиаде победит "социалистическая страна - ГДР". Поэтому легко понять тогдашнего председателя Спорткомитета СССР С.П. Павлова, когда он на заключительном банкете в честь победно для нас закончившейся Олимпиады, предложил тост за успехи наших друзей из ГДР, особо отметив при этом "блестящий прогноз моего друга Манфреда, который еще год назад предсказал, что победу на играх в Москве одержит социалистическая страна".

Но все это случилось уже позже. А тогда в 1964-м работа только разворачивалась. И здесь нельзя не упомянуть еще одну фигуру, в достаточной степени ключевую для становления и развития анаболической программы в ГДР.

Профессор педагогики Ханс Макс Шустер (ВС "Ханс") до этого спокойно работал в научном отделе Немецкой высшей школы физической культуры (ДХФК) и занимался вопросами истории рабочего спортивного движения. Он знал, что анаболики в спорте уже начали применяться, в частности, в Америке. Через своих друзей в Медицинской Академии Магдебурга он смог получить квалифицированную консультацию и понял, какая это "золотая жила". В пробивных способностях профессору Шустеру отказать нельзя. Он не только подготовил подробный доклад своему непосредственному куратору - лейтенанту Радеке из Штази, но и добился встречи с самим Эрихом Мильке - министром госбезопасности ГДР. Министр принял профессора, выслушал и понял, что появляется возможность убить двух зайцев: во-первых, помочь в осуществлении общегосударственной программы развития спорта, а во-вторых, обеспечить в рамках этой программы лидирующее положение спортсменов общества "Динамо", которое Мильке любил и опекал. Поддержка была обеспечена. Шустер становится сначала руководителем научного отдела ДХФК, а затем ректором ДХФК, и когда образуется самостоятельный Научно-исследовательский институт физической культуры и спорта (ФКС) - директором этого института.

Работа пошла. В том же 1964 году проводится первый большой эксперимент с национальной командой по велоспорту. Однако в спортивном плане он закончился неудачей. Дело в том, что в этой команде спортсменам вводился чистый тестостерон, который по своему стимулирующему действию на мужской организм значительно уступает таким метаболитам, как оралтуринабол и ему подобные. Это на довольно долгое время подорвало доверие к анаболикам у руководства ДТСБ.

Но в "Динамо" работа продолжалась. И уже в 1966 году один из динамовских метателей, применявших анаболики под руководством доктора Хеппнера, улучшил свой спортивный результат почти на три метра и впервые стал чемпионом ГДР.

Проблемы применения допингов серьезно обсуждались на заседании президиума спортивного общества "Динамо", на котором генерал-лейтенант Эгон Мильке лично присутствовал и выступал. Было решено образовать при президиуме "Динамо" рабочую группу "Олимпийская подготовка". Позднее руководитель динамовского отдела зимних видов спорта Гош докладывал, что по программам, разработанным этой группой к Олимпийским играм 1972 года, готовились 23 динамовских спортсмена.

Если на заседании президиума многие вещи обсуждались открыто и препараты назывались своими именами, то уже в докладе Гоша говорится о "дополнительных медицинских мероприятиях, поддерживающих тренировочный процесс".

Налицо результат реакции министра Мильке на письмо, которое направил ему в марте 1971 года главный врач медицинской службы "Динамо" в Берлине д-р Вушеч. В своем обращении он предлагал "для того, чтобы сохранить весьма ценное преимущество "Динамо" в противовес ДТСБ" отказаться от полного наименования и детального описания характеристик применяемых препаратов.

Так или иначе, но динамовскими спортсменами только в 1970 году анаболики применялись при подготовке: - лыжников к чемпионату Мира; велосипедистов-шоссейников к чемпионату Мира; динамовской восьмерки в академической гребле; "отдельных пловцов" перед чемпионатом Европы; четырех конькобежцев. Работу проводили врачи команд Рейнагель, Вушеч, Пансольд, Шерникау и Рот.

ДТСБ и его председатель Эвальд на первых порах к такому "динамовскому сепаратизму" относились достаточно спокойно. Думаем, что основных причин было две. Во-первых, все спортсмены - динамовские, армейские и прочие - на старт международных соревнований выходили в форме сборной ГДР, и завоеванные медали шли в общую копилку. А во-вторых, возражать против программы, реализацию которой курировал лично министр госбезопасности, - процесс неблагодарный. Как говорили в старые времена в Одессе: "Когда полицмейстер говорит - садитесь, стоять как-то неудобно".

Как бы то ни было, уже в ходе "динамовского" этапа применения анаболиков в ГДР были опробованы и внедрены положения, которые впоследствии широко использовались в общегосударственной программе: применение "поддерживающих средств" стали рассматривать не как разовое медицинское мероприятие, а как часть тренировочного процесса; к разработке препаратов и программ их применения стали привлекаться специализированные научные и производственные объединения, не входящие непосредственно в сферу спорта; была разработана схема сохранения секретности: допусков, расписок о неразглашении, грифов "для служебного пользования", "секретно", и т.п. на документах.

Мастерплан

"Допинг-мастерплан" - государственная программа применения "поддерживающих средств".

Мы довольно долго искали в русском языке аналог немецкого термина "мастерплан". Но то ли квалификация авторов подвела, то ли сам "великий и могучий" оказался неспособным передать немецкую хитроумность. Не нашли. Ну как, в самом деле, одним или двумя словами охарактеризовать систему, включающую разработку и производство препаратов, определение дозировки и сроков введения для различных видов спорта, схему их распределения, передачи и потребления каждым отдельным спортсменом, правила ответственности, отчетности, соблюдения секретности... В общем, решили мы, что "мастерства не купишь", и оставили термин "мастерплан" в тексте без перевода.

Начало периода "государственного допинга" в ГДР трудно обозначить одним днем, но многие связывают его с перемещениями в высших эшелонах власти этой страны. Как мы говорили выше, поначалу Манфред Эвальд и подчиненный ему ДТСБ, который по определению должен бы был руководить всеми процессами, происходящими в спорте, с немалой долей олимпийского спокойствия наблюдал за работой, ведущейся в "Динамо". Однако в конце шестидесятых ситуация изменилась. М. Эвальд был избран членом ЦК СЕПГ. Теперь можно было на равных говорить с любым министром. При этом, насколько нам известно, не было никаких репрессий и гонений. Все делалось в стиле Эвальда - планомерно и последовательно. Выстраивалась четкая иерархия и распределялись сферы ответственности:

- "Комиссия по делам спорта высших достижений" при ЦК СЕПГ - определение генеральной линии и решение ключевых вопросов;

- ДТСБ - общая координация работы;

- ФКС - головная роль в проведении научно-исследовательских работ;

- спортивно-медицинская служба - распределение препаратов и (через врачей сборных команд территориальных медицинских центров и спортивных клубов) конкретное применение их в работе со спортсменами;

- Штази - обеспечение режима секретности работы.

Схема эта продолжалась и вширь и вниз, затрагивая сотрудничающие институты и предприятия, спортивные федерации, клубы, прессу, самих спортсменов, их родителей, личных тренеров... Ничего не скажешь, "Мастерплан".

Государственная поддержка была обеспечена. Например, только в ходе подготовки к московской Олимпиаде были приняты:

- решение Политбюро ЦК СЕПГ "О дальнейшем развитии спорта высших достижений и подготовке к Олимпийским играм 1980 года" - 14.12.76;

- решение Совета Министров ГДР "О плане мероприятий по дальнейшей поддержке спорта высших достижений в ГДР и подготовке к Олимпийским играм 1980 г." - 03.03.77;

- раздел "Государственного плана развития науки и техники на 1997 г. - задач - 08".

Разделы этого "Комплекса" пересказывать нет смысла - их надо просто цитировать.

П.1. Радиоактивное маркирование стероидных субстанций.

Ответственный исполнитель: лаборатория изотопов ФКС.

Соисполнители:

- Центральный институт исследования изотопов и излучений, Лейпциг;

- Отделение источников излучения и нуклеопрепаратов, Берлин

- Центральный институт ядерных исследований, Розендорф.

П.2. Разработка и совершенствование анаболических препаратов,

Исполнители:

- ФКС, соисполнитель ЦИМЕТ;

- Народное фармацевтическое предприятия Берлин-Адлерсдорф;

- Народное предприятие Йенафарм;

- Народное предприятие по производству лекарственных средств, Дрезден;

- Университет "Эрнст-Моритц-Арндт", Дрезден (отделение военной медицины);

- Университет "Вильгельм Пик", Росток.

Далее в том же документе определялись задачи ДТСБ, ФКС, спортивно-медицинской службы, медицинского центра "Крайша", а также Федерации плавания, легкой атлетики, лыжного спорта, борьбы, дзюдо и гимнастики, которые на специально выделенных группах спортсменов должны провести испытание разработанных препаратов в реальных условиях тренировок и соревнований и возможность обнаружения их с помощью газохроматографии.

Соблюдение режима секретности возлагалось на Штази. При этом конкретно расписывалось, какие отделы и подразделения этой организации должны контролировать те или иные институты и лаборатории. В книге Г. Шпитцера дан подробный перечень этих подразделений. Так управлению XV111/5 предписывалось обеспечивать режим в институтах Министерства науки и техники и Академии наук ГДР. Управление XV111/1 контролировало работы, ведущиеся под руководством министерства химической промышленности и микробиологии. И так далее до последнего лаборанта, задействованного в программе "Комплекс-08".

Правила были строгими. Допуск к работе любого сотрудника осуществлялся по установленной форме и только письменно. Обсуждение результатов исследований с посторонними - строжайше запрещено. Более того, даже с коллегами, имеющими допуск, запрещалось обсуждать производственные вопросы по телефону.

Документы и их копии строжайше учитывались и подлежали хранению в сейфах. Писать, печатать или размножать их можно было только в специально отведенных помещениях, куда посторонние лица не допускались. Окончательно все эти правила были сформулированы в документе "Порядок сохранения государственной и служебной тайны в исследовательских учреждениях "Комплекса-08", подписанного государственным секретарем по физической культуре и спорту в 1977 году.

Возросшая роль ФКС потребовала создания в нем специального отдела. Он был образован в 1975 году в составе 42 сотрудников. Название отдела в буквальном переводе с немецкого звучит как "Дополнительное достижение". В переводе на понятный русский язык это могло бы звучать как "Дополнительные средства повышения спортивного результата", но мы будем в дальнейшем использовать ту же аббревиатуру, что и в гедеэровских документах - ЦЛ.

Отдел состоял из трех рабочих групп. Первая из них носила название "Энергетика" и занималась проблемами "субстратов энергии, вводимых дополнительно". Руководителем группы был д-р Герхард Гербер. Вторая группа была названа "Анаболика". Руководил ею проф. Гюртлер, а научное направление ясно из названия. Третья группа имела двойное название "Моторика/Гормоны". Ее руководитель д-р Винфрид Шекер сформулировал задачу группы "как улучшение процессов обучения". Предполагалось, используя гормоны гипофиза, "ускорить обучаемость сложным действиям".

Влияние отдела ЦЛ непрерывно росло. В 1982 году под его руководством работало 612 сотрудников ФКС, в том числе:

- 220 научных сотрудников по проблеме "Методика тренировки";

- 39 врачей;

- 214 инженеров и техников;

- 42 сотрудника со средним медицинским образованием;

- 96 работников, которых Г.Шпитцер в своей книге называет "остальные".

Треть из 612 были членами СЕПГ, но только 61 человек, т.е. примерно 10%, входили в круг людей, которые в ГДР назывались "Reisekader", то есть имели право выезжать в служебные командировки "на Запад". Секреты охранялись не только правилами, но и реальными мерами.

Вместе с ростом численности состава отдела ЦЛ и его научной активности увеличивалось и количество видов спорта, в которых опробовались и использовались наработки отдела. В 1977 году на рабочий коллоквиум по применению допингов в институт были приглашены представители 8 федераций - легкой атлетики, тяжелой атлетики, гимнастики, прыжков в воду, футбола, стрельбы и бокса. План работы отдела ЦЛ на 1980 год включал использование "дополнительных средств" уже в одиннадцати видах спорта, куда помимо вышеупомянутых вошли борьба, гребля, дзюдо, волейбол, велоспорт и плавание.

Кстати о плавании. Один из документов, который в приложении к монографии Г. Шпитцера приводится в подлиннике, вызвал у авторов неподдельный интерес. Дело в том, что именно в 1977 году один из нас только-только начинал свою работу в качестве руководителя научной группы и заместителя главного тренера сборной команды СССР по плаванию. Он уже успел побывать на Олимпиаде в Монреале и одиннадцать раз стоя выслушать гимн ГДР, который исполнялся в честь пловчих этой страны. Присутствовал он и на матче СССР - ГДР 1976 года, который сборная ГДР выиграла с большим отрывом. В период, когда готовился и реализовывался в ГДР этот документ, сборная СССР тренировалась перед очередным матчем с "заклятыми друзьями", а руководители команды образно представляли себе, как после очередного поражения вызовут их "на ковер" и будут говорить: "у нас в Союзе больше пловцов, чем в ГДР населения. Не умеете работать - так и скажите, а объяснения ваши нам не нужны".

Принципы использования допинговых средств.

Для спортсменов моложе 18 лет препараты даются под видом витаминов, т.е. все происходит без информации участников. Спортсмены старше 18 лет получают информацию, но тренеры устно обязывают их хранить молчание.

Задачи:

- проверить индивидуальные сроки выведения применяемых субстанций и оптимального прекращения проводимых курсов для мужчин и женщин;

- выявить колебания уровня тестостерона (мужской половой гормон) у мужчин и его положительные и отрицательные влияния на работоспособность;

- определить продолжительность сохранения достигнутого уровня максимальной силы и показателей соревновательной деятельности, а также уровня молочной кислоты при выполнении спец. теста (применение диоктацита во время теста 8х200 м).

- выяснить влияние препарата В17 на переносимость нагрузки и ход процессов восстановления.

Далее расписываются процедуры забора и анализа проб мочи и крови, обязанности врачей и научных работников, а также сроки проведения тестов в различных клубах.

В книге приведен полный список участников эксперимента. Вид его может вызвать недоумение у читателя. Все фамилии спортсменов тщательно замазаны. Дело в том, что по официальной версии, которой придерживаются в сегодняшней Германии все специалисты (включая д-ра Шпитцера, на книгу которого мы часто ссылаемся и из которой взят приведенный выше документ), участники допинговой программы в ГДР четко разделяются на две группы: "жертвы" - спортсмены и "палачи" - руководители, тренеры, врачи, научные работники и т.п. И если "палачи" фигурируют в книгах и документах со всеми подробностями - именами, фамилиями, должностями и псевдонимами, под которыми сотрудничали с Штази, то к "жертвам" проявляется гуманность - их фамилии тщательно вычеркиваются. Но мы все-таки не удержались от соблазна привести список в том виде, в котором он опубликован в книге Г. Шпитцера. Из списка ясно, что отнюдь не все спортсмены ГДР были невинными "жертвами". Спортсмены старше 18 лет, а таких в сборной ГДР по плаванию было больше половины, знали, что кушали, то есть участвовали в эксперименте сознательно и активно. Более того, некоторые спортсмены, например тяжелоатлет Гердт Бонк (ВС "Хендель"), вовсю сотрудничали со Штази. Желающим более подробно ознакомиться с этим вопросом мы можем порекомендовать книги Б. Берендонк "Документы о допинге", Берлин, Хейдельберг, 1991г., "Министерство госбезопасности и спорт высших достижений", издание Бундескомиссии по публикации секретных документов бывшей ЩР, Берлин, 1994 г., а также статью Шпитцера и Брауна в книге "Документы министерства госбезопасности как резервный архив спорта в ГДР", Берлин, 1977 г. Все кто был связан с плаванием в те годы, хорошо знают, кто именно тренировался в бригадах Р. Глезера, У. Ноймана и других тренеров, фамилии которых приведены в списке. Им, и особенно тренерам и спортсменам сборной СССР тех лет, будет нетрудно расшифровать замазанные фамилии и хотя бы задним числом понять, с какой мощной машиной они соревновались, как дорого обходились им победы и как просто можно понять и оправдать их поражения. Эту публикацию можно было бы посвятить всем тем, кто, соревнуясь со спортсменами ГДР, выходил "с шашками на танки".

Заканчивая обсуждение приведенного документа, хотелось бы обратить внимание читателя на то, что написан он от руки и, следовательно, не печатался, не размножался и существовал в единственном экземпляре. Да, умели хранить в ГДР государственную тайну. Раз уж мы заговорили о подготовке сборной ГДР по плаванию, следует сказать, что этот вид спорта всегда был основной ударной силой ГДР. На Олимпийских играх 1976 года команды ГДР по всем видам спорта завоевали 40 золотых медалей, 11 из них в "общекомандную копилку" внесли пловцы. Похожая картина была в Москве-80. Всего - 47 золотых, в плавании - 12. Да и по итогам каждого года можно проследить, что пловцы ГДР завоевывали по 20-25% от общего количества золотых медалей, которые спортсмены этой страны получали на Чемпионатах и Кубках мира по всем летним видам спорта.

Интересно проследить динамику успехов пловцов ГДР на международных соревнованиях, и соотнести их с различными этапами становления допинговой программы. Нагляднее всего это сделать в форме графика (рис.1).

Рассматривая график, можно убедиться, что в 1962-66 гг. сборная ГДР была довольно рядовой командой, которая завоевывала на Чемпионатах Европы по 3 золотых медали, причем мужчины и женщины выступали с переменным успехом. Начало работы над анаболиками в "Динамо" не оказало сильного влияния на успехи пловцов. Однако когда за дело взялся ДТСБ... - см. график.

С тех пор, как началась реализация "Мастер-плана", сборная ГДР на Чемпионатах Европы меньше 14 золотых медалей (т.е. почти половины от всех разыгрываемых) не получала. Характерно, что у мужчин особых успехов не наблюдалось. 5 медалей в 1970 году, в остальные годы - где 3, где 1, в 81-м и 83-м - и вовсе ни одной. Все в соответствии с теорией. Анаболики влияют прежде всего на женский организм. Нам хотелось бы привести еще одни график, на котором показана динамика успехов сборной ГДР уже не на Европейских Чемпионатах, а на Чемпионатах Мира и Олимпийских играх, где собирались все сильнейшие пловцы мира (рис.2.).

Картина та же - даже соперничая со всей мировой элитой, начиная с 1973 года, пловцы ГДР ни разу не опускались ниже уровня 10 золотых медалей. За исключением одного случая. И нам хотелось бы подробно остановиться именно на этом случае.

В 1974 году вводится в действие "Мастер-план", от которого все ждут чудес, а результаты команды снижаются. Дело в том, что, как мы уже говорили, в отличие от других допингов, анаболики принимаются не в день старта, а за два-три месяца до него. Поэтому обнаружить их с помощью допинг-контроля, который в те годы проводился только во время соревнований, чрезвычайно сложно. Методы контроля совершенствовались, но даже на Олимпиаде 1976 года в Монреале, где об анаболиках и необходимости борьбы с ними говорили много и горячо, пробы для их определения практически не проводились. Так что на чемпионатах мира 73-го и 75-го годов и на Монреальской Олимпиаде пловцы ГДР выступали уверенно и успешно. Однако уже в конце 76-го все чаще начали говорить о том, что в лаборатории Кельнского института спорта в ФРГ профессор Донике вплотную подошел к созданию метода, с помощью которого следы применения анаболиков можно будет уверенно обнаруживать через два или три месяца после прекращения курса. В ГДР забеспокоились. Недаром в программе "Большого эксперимента", который мы обсуждали ранее, в качестве первой задачи значится: "проверить индивидуальные сроки выведения применяемых субстанций и оптимального прекращения проводимых курсов для мужчин и женщин". Но гром грянул, как всегда это бывает, неожиданно. За несколько дней до открытия Чемпионата мира 1978 года, который проводился в Западном Берлине, Бюро международной федерации плавания (ФИНА) официально уведомило всех участников, что будет проводиться контроль на применение анаболиков, а биопробы участников - направляться для анализа в Кельн профессору Донике. Эффект был потрясающий. Во всем мире, а тем более в ГДР, знали, что Донике - ученый высочайшей квалификации и потрясающей работоспособности, и если он говорит, что метод работает, значит, метод будет работать отлично. В результате на следующий день несколько сильнейших пловчих ГДР - рекордсменок мира и олимпийских чемпионок - срочно заболели и немедленно (благо езды было полчаса на автобусе) отправились лечиться домой в Восточный Берлин.

Оставшимися усилиями смогли завоевать только одну золотую медаль. А ведь до начала Чемпионата спортсменкам ГДР принадлежали мировые рекорды в 11 номерах программы. При этом 4 из них (Б.Краузе - 100 и 200 метров вольный стиль и А. Поллак - 100 и 200 метров баттерфляй) были совсем "свежими" ~ установлены в начале июля на Чемпионате ГДР. Но в августе на Чемпионате Мира только Барбаре Краузе и только на одной дистанции удалось поддержать реноме рекордсменки мира - выиграть золото на дистанции 100 метров. Остальные рекордсменки либо "болели", либо довольствовались вторыми-третьими местами с результатами, уступающими их собственным достижениям где секунду, где три, а где и пять. Комбинированную эстафету, которую до и после Западного Берлина пловчихи ГДР выигрывали на Чемпионатах мира и Олимпийских играх 7 раз, они проиграли, уступив американкам почти секунду. Разгром полный. Впереди оказались не только команда США с двадцатью золотыми медалями, но и СССР (4) и Австралии (2).

Но "Мастер-план" - он и есть "Мастер-план". От этого удара команда ГДР быстро оправилась и все оставшиеся до падения Берлинской стены годы успешно доминировала на водных дорожках.

Нельзя не отметить еще одну интересную деталь. За все это время на применении допинга неоднократно попадались в разных видах спорта представители многих стран. Крайне редко - но все же были "проколы" и у спортсменов ГДР - но не в плавании. Официально ни одного случая применения допинга пловцами ГДР зафиксировано не было. На глазах у всего мира пловчихи ГДР выигрывают все, что только можно, внешние признаки применения анаболиков (мужской тип развития мускулатуры, грубые голоса и т.п.) - налицо, но пока нет официальных результатов допинг-контроля, ответить можно на любой вопрос.

- Почему у Ваших девочек такая мускулатура?

- Хорошо работаем в тренажерных залах.

- А почему у них такие грубые голоса?

- Это потому, что мы приехали сюда не петь, а плавать.

Так почти дословно отвечал главный тренер команды Н. Шрамме на вопросы журналистов в Монреале. Такие же диалоги в стиле Красной Шапочки и Серого Волка происходили на многих пресс-конференциях. Удовольствия тренерам и руководителям гедеэровского плавания они не доставляли, но и журналисты расходились ни с чем.

Как же это получалось - все знают, все ловят, а поймать не могут? Какое секретное оружие помогало пловцам ГДР побеждать в этой многолетней борьбе с допинг-контролем?

Имя этому оружию - Лотар Кипке. Врач сборной ГДР по плаванию, он же ВС "Рольф", в книге Г. Шпитцера его имя упоминается 21 раз. При этом упоминается в связи с серьезными событиями. Уже при подготовке к Олимпийским играм 1968 года в Мехико он, в качестве врача команды, участвует в разработке программы акклиматизации пловцов к условиям среднегорья. В 1971 году он включен в состав контрольной группы "Спортивная медицина", образованной для обеспечения подготовки спортсменов ГДР к Олимпиаде 1972 года уже не только по плаванию, а по всем видам спорта. При образовании в 1975 году исследовательского центра "ЦЛ" его включают в состав первой рабочей группы "Энергетика". В том же году он участвует в коллоквиуме руководящих работников по тематике "Комплекс-08". В общем, постоянно в центре событий, связанных с допинговой программой.

Но это еще не все. Практически на протяжении всего описываемого периода Лотар Кипке - член медицинского комитета Международной федерации плавания (ФИНА). Работает он в нем активно и в 1985 году получает почетный серебряный знак ФИНА. А надо сказать, что по правилам ФИНА для получения такой награды член технического комитета должен продемонстрировать "выдающуюся работу в течение как минимум трех периодов" - то есть 12-ти лет. Есть еще одна сторона медали. В соответствии с регламентом ФИНА все вопросы, касающиеся изменений правил соревнований, мест, сроков их проведения и т.п. сначала обсуждаются на техкомах, а потом выносятся для утверждения на заседания Бюро или Конгресса. Так вот, все предложения по порядку проведения допинг-контроля - сроки, количество проб, у кого их брать и как анализировать - сначала обсуждает медицинский комитет, а уже потом утверждает или Бюро, или, в особо важных случаях - Конгресс. Между этими событиями проходит когда несколько месяцев, а когда и больше года. Можете себе представить, что после каждого заседания медицинского комитета спортивное руководство ГДР получало информацию о готовящихся изменениях в системе допинг-контроля значительно раньше, чем президент ФИНА или члены Бюро. Единственное исключение - это Чемпионат мира и Олимпийские игры, когда комитеты и Бюро заседают в соседних комнатах, а Конгресс проводится на следующий день. Но даже в таких обстоятельствах - в 78-м году - доктор Кипке сработал оперативно - все спортсменки, вызывающие подозрение, успели "заболеть" и оказаться вне зоны действия допинг-контроля - за Берлинской стеной. Если иметь такого человека в медицинском комитете, никакой Штирлиц не нужен.

И только в конце 1991 года, когда федерация плавания объединенной Германии официальным факсом уведомила ФИНА, что главный врач сборной ГДР по плаванию д-р Кипке был ключевой фигурой в допинговой программе и с 30 ноября 1991 года отстранен от всякого участия в подготовке немецких пловцов. Бюро ФИНА забеспокоилось и на своем заседании в Лозанне 6-8 февраля 1992 года официально выводит д-ра Кипке из состава медицинского комитета. Особого шума по этому поводу не было - признаваться в ошибках никто не любит. Убрали по-тихому, как это принято говорить у нас, "в связи с переходом на другую работу". Так же незаметно исчез из международной федерации еще более высокопоставленный представитель ГДР - Георг Зоровка, который долгие годы был членом Бюро и даже вице-президентом ФИНА. Просто собрались в ноябре 1990 года и решили, что Германия теперь одна, а членов Бюро - двое: Г. Зоровка из бывшей ГДР и X. Байер (ФРГ). Поэтому в Бюро должен остаться Байер, а Зоровку с почетом проводили. Даже напоследок опубликовали в "ФИНА-Ньюс" его доклад об истории немецкого плавания, как они после войны разделились, а теперь объединились.

Какие препараты использовались при подготовке команд ГДР?

По свидетельству Г. Шпитцера, это были:

- тестостерон-депо, оралтуринабол и ХЦГ (гонадекс), для воздействия на силу и психику;

- L-липокислоты для улучшения потребления кислорода во время соревнований;

- Б-17 (имеется в виду не витамин, а гормон гипофиза) для улучшения способности к концентрации внимания;

- СТС - стероидная субстанция, использование которой не получило ни медицинского, ни юридического разрешения;

- ее модификации СТС-646 и СТС-648 для развития силы.

Анаболические препараты использовались также с целью регуляции веса спортсменов.

"Концепция применения поддерживающих средств" предусматривала, что в течение года спортсмену можно вводить до 3 граммов тестостерона-депо, который рассматривался как особо опасный препарат. Годовая дозировка оралтуринабола ограничивалась 0,5 грамма чистого гормона при дневной дозе не выше 25 мг. Инъекции гонадекса ограничивались 14000 iE в течение года. Что же касается липокислот, то их курс проводился в ходе непосредственной предсоревновательной подготовки и заканчивался в день старта.

Все спортсмены находились под постоянным контролем. Наряду с педагогическими тестами, такими как измерение силы, быстроты, выносливости на специальных стендах и в соревновательных условиях, широко использовались биологические, прежде всего биохимические методы. Здесь вместе с хорошо известными в мировой практике измерениями содержания в крови лактата, мочевины и других продуктов обмена, применялись и дополнительные. В частности очень популярен был метод определения уровня тестостерона в крови спортсмена (Blut-Testosteron-Spiegel). С его помощью не только вносились изменения в программу тренировки, но и определялся "оптимум дозировки применяемых поддерживающих средств".

По разработанной в те годы в ГДР схеме последняя инъекция тестостерона проводилась не позднее, чем за месяц до старта (а, следовательно, и возможного допинг-контроля). После этого в течение недели давался оралтуринабол, и последние три недели были "чистыми". Определение уровня тестостерона в крови и газохроматографический анализ проб мочи продолжались с тем, чтобы контролировать процесс "очищения" спортсмена.

Продолжалась работа по созданию новых препаратов, а также применению их в различных сочетаниях. Приведем некоторые темы исследовательских работ того периода: "Применение оротата калия в сочетании с оралтуринаболом". "Рекомендации по применению гормона задних долей гипофиза как резерва повышения эффективности многолетней тренировки". "Использование вспомогательных средств, не входящих в список запрещенных препаратов (например, нивалин) для стимуляции выработки организмом естественного тестостерона". "Применение нейрогормонов и мышечных релаксантов для снижения мышечного тонуса, вызванного применением анаболиков". Работа была поставлена на солидную основу. Новые препараты не только разрабатывались и опробовались в различных сочетаниях, но и изготавливались в необходимых количествах. Вот примеры заданий, которые получали от ДТСБ различные институты и фармацевтические предприятия:

- Народному предприятию фармацевтической индустрии Берлин-Адлерсдорф - изготовить 20 г 11бета-Гидрокси-4 Хлор-1-Дегидрометилтестостерона;

- Центральному институту микробиологии и экспериментальной терапии (ЦИМЕТ) в июле и сентябре 1979 года изготовить соответственно по 10 г СТС-482 и 20 г СТС-646;

- этому же институту - изготовить 5 г препарата дегидротестостерон-эстер;

- министерству химической индустрии - изготовить на предприятии Йенафарм: в феврале - 5 г 19-нортестостерон-гемисукцината, в мае - 5 г - 11бета-Метил-17бета-Гидрокси-Тестостерона, в июне и ноябре - по 10 г 11бета-гидрокси-оралтуринабола. Такие же заказы направлялись и другим организациям. На первый взгляд, количество может показаться небольшим - там 5 г, здесь 10. Но если учесть, что дневная доза составляла в среднем 5 мг, то элементарный подсчет покажет, что заказанного хватит на несколько тысяч "применений".

Так, подсчеты, которые приводит в своей книге д-р Шпитцер, показывают, что заказанных в 1979 году препаратов было достаточно для 20000 доз. Если учесть, что разработанная в ГДР схема предусматривала суммарную продолжительность курсов применения анаболиков порядка 80-90 дней в течение года, можно подсчитать, что заказанного хватило бы одному спортсмену на 238 лет, или на один год 238 спортсменам. И количество это непрерывно нарастало. Заказы, сделанные в 1982 году, могли обеспечить уже 160000 -200000 доз. Продолжались поиски дополнительных путей введения анаболиков в организм. Эти препараты изготавливались и опробовались в виде жевательной резинки, аэрозолей (для введения через дыхательные пути), гелей и мазей (для прямого наложения на мышцы, развитие которых было особенно желательно). В те же годы окончательно сформировалась и общая схема работы, предусматривающая взаимодействие на всех уровнях - от высших эшелонов власти до каждого отдельного участника работы (см. схему). Сколько же спортсменов ГДР попадало в орбиту этой программы? Для того, чтобы разобраться в этом, стоит сказать несколько слов о принятой в ГДР системе подразделения спортсменов на различные уровни. Таких уровней было три. К первому из них относились порядка 70000 юных спортсменов детских спортивных школ и центров первых трех лет обучения, которые тренировались 3-5 раз в неделю. На этом уровне никаких официально утвержденных программ применения фармакологических средств не существовало. Главными задачами были: отбор, начальная подготовка и снова отбор.

Те из юных спортсменов, которые успешно проходили все стадии отбора, попадали во второй уровень, где до пятого-седьмого года обучения продолжали тренировку примерно 12000 человек. На этом уровне проводились ежедневные тренировки по одному-два раза каждый день. Жестких сроков пребывания на этом уровне не предусматривалось - по итогам каждого года спортсмен мог быть либо отчислен, либо переведен на более высокий уровень. Поголовного вовлечения спортсменов этого уровня в допинговую программу не предусматривалось. Однако в каждом "допинговом" виде спорта или номере программы ежегодно два-три спортсмена, претендующие на завоевание медалей в международных соревнованиях для своего возраста, периодически получали те или иные дозы "поддерживающих средств". Общее их число, по подсчетам Шпитцера, составляло порядка 13% от количества занимающихся в год. Наконец, третий уровень - это собственно члены и кандидаты сборных команд страны - 1800 спортсменов, проходящих круглогодичную подготовку в свои клубах или на централизованных сборах национальных команд, находящихся на полном государственном обеспечении и обязанных выполнять все программы подготовки, включая программу применения "поддерживающих средств". Выше мы употребили термин "допинговый вид спорта". Что имеется в виду? По доступным в настоящее время данным, регулярное применение допинговых средств осуществлялось в ГДР в 21-м виде спорта, в первую очередь таких "медалеемких и медаленосных", как легкая атлетика, плавание, оба вида гребли, велоспорт, лыжные гонки, конькобежный спорт, биатлон, а также тяжелая атлетика, виды спортивных единоборств, гимнастика и другие.

Таким образом, вполне можно согласиться с Г. Шпитцером, который одну из глав своей книги назвал: объем "Программы" - 2000 "терапий в год". Стоит также вспомнить, что книге Г. Шпитцера предпослано посвящение: "В утешение тем, кто несмотря на достигнутые спортивные результаты, не был допущен в детские и юношеские спортивные школы". Без комментариев...

Источник: Muscle Nutrition

http://www.steelfactor.ru/himia/04.html